Пандемия COVID-19 стала точкой невозврата для мировой денежно-кредитной политики (ДКП). Если раньше центральные банки были «инженерами инфляции», то после 2020 года они превратились в «архитекторов устойчивости». От технического таргетирования процентных ставок и инфляции монетарные власти перешли к системному управлению нестабильностью: глобальные локдауны, обрыв цепочек поставок, стресс в финансовых системах — всё это потребовало немедленной и нестандартной реакции.
Пандемия не просто изменила параметры денежно-кредитной политики, она изменила сам её смысл — теперь цель ЦБ не просто стабильность цен, а макроэкономическая устойчивость в широком смысле.
Центробанки сменили приоритеты: от инфляционного таргетирования — к экономической устойчивости
До пандемии задачи ЦБ были предельно чёткими: удержание инфляции в пределах 2%, плавное повышение ставок, минимизация волатильности валюты. COVID-19 разрушил эту модель. Экономики столкнулись с одновременно падающим спросом и нарушением предложения, а также угрозой долговых и социальных кризисов.
Что изменилось:
- ФРС в 2020 году перешла к модели Average Inflation Targeting — теперь допускается превышение инфляции 2%, если до этого она длительное время была ниже цели. Это дало возможность держать ставки низкими даже при росте цен.
- ЕЦБ в 2021 году официально пересмотрел стратегию: вместо «ниже, но близко к 2%» — чёткая цель в 2% с допущением временных отклонений. Кроме того, Банк начал учитывать цели устойчивого развития в ДКП.
- ЦБ Бразилии и Южной Кореи сделали приоритетом не только инфляцию, но и рост занятости и экономическое восстановление.
📊 Таблица 1. Как изменились мандаты и приоритеты ЦБ после пандемии (2020–2023)
| Центральный банк | До пандемии: приоритет | После пандемии: приоритет |
|---|---|---|
| ФРС (США) | Инфляция 2%, занятость | Средняя инфляция + устойчивая занятость |
| ЕЦБ (Еврозона) | Ценовая стабильность | Инфляция + устойчивое развитие + климат |
| Банк Англии | Инфляция, финансовая стабильность | Таргет + поддержка роста |
| Банк Бразилии | Инфляция | Инфляция + занятость + курс |
| Резервный банк Индии | Инфляция | Инфляция + поддержка экономики |
Инструментарий ДКП вышел за пределы классики
Когда классические инструменты — ставка, резервные нормы, операции на открытом рынке — оказались недостаточными, центробанки применили всё, что раньше считалось радикальным:
- Программы количественного смягчения (QE) выросли до рекордных масштабов. ФРС скупала активы на $120 млрд в месяц, ЕЦБ — на €80 млрд.
- Нулевые и даже отрицательные ставки стали нормой в развитых странах. Банк Японии удерживает ставки в отрицательной зоне с 2016 года, а в пандемию усилил покупки ETF.
- Прямые трансферты — от вертолётных денег до программ субсидирования ипотеки и кредитов МСБ.
- Новые инструменты: цифровые валюты ЦБ (CBDC), «зелёные облигации», целевые операции на открытом рынке.
📊 Таблица 2. Новые инструменты ДКП после 2020 года
| Инструмент | Страны применения | Цель применения |
|---|---|---|
| QE (количественное смягчение) | США, ЕС, Япония, Великобритания | Поддержка ликвидности и стимулирование спроса |
| Прямые трансферты | США, Канада, Япония | Поддержка населения в кризис |
| Отрицательные ставки | Япония, Швейцария | Стимулирование потребления и инвестиций |
| Целевые кредиты банкам | Еврозона (TLTRO), Индия | Стимул к кредитованию приёмов |
| Цифровые валюты ЦБ (CBDC) | Китай, Нигерия, Бразилия | Повышение прозрачности и финансовой инклюзии |
Монетарная и фискальная политики объединились: начало симбиоза
Один из самых глубоких сдвигов пандемийного периода — отделённость монетарной и фискальной политик стала условной. В условиях кризиса правительства и ЦБ начали действовать как единое целое. Это стало особенно заметно:
- В США: финансирование пакетов стимулирования в $1,9 трлн в 2021 году шло параллельно с ультрамягкой политикой ФРС.
- В ЕС: ЕЦБ выкупал гособлигации стран-членов, фактически снижая стоимость заимствований для финансирования бюджетных программ.
- В Японии: правительство напрямую эмитировало облигации, которые ЦБ скупал без рыночного посредничества.
Это привело к новой модели управления макроэкономикой, где граница между ЦБ и Минфином размылась, а совместное достижение экономического роста стало нормой.
📊 Таблица 3. Примеры фискально-монетарного симбиоза в странах G20 (2020–2022)
| Страна | Программа поддержки | Доля участия ЦБ (QE/выкуп облигаций) |
|---|---|---|
| США | Американский план спасения — $1,9 трлн | $3,3 трлн активов выкуплено ФРС |
| Германия | Бюджетный дефицит 4,3% ВВП в 2020 г. | ЕЦБ выкупал госбумаги в рамках PEPP |
| Япония | Пакеты поддержки > 50% ВВП | BOJ выкупал весь объем выпускаемых JGB |
| Бразилия | Прямая помощь населению | Частичный выкуп госдолга Банком Бразилии |
| Канада | Выплаты гражданам, субсидии МСБ | 35% госдолга было куплено Банком Канады |
Монетарная политика как коммуникация: управление ожиданиями — новый актив
Оказалось, что не только действия важны — ожидания экономических агентов стали ключевым ресурсом. Рынки, бизнес и домохозяйства ориентируются не на факты, а на сигналы:
- Forward guidance — новая норма: ЦБ заранее объявляют, что «не будут повышать ставки до конца 2024 года», даже если инфляция растёт.
- Коммуникационные стратегии становятся частью политики: отчёты, прогнозные траектории, визуализация.
- Уровень доверия к ЦБ стал частью эффективности — там, где обществу не объяснили политику (например, в Турции), монетарная нестабильность усилилась.
Глобальные тренды — локальная адаптация: страны формируют гибридные модели
Развивающиеся экономики не копируют западные рецепты, а создают гибридные модели, где сочетаются:
- Инфляционное таргетирование;
- Контроль капитала;
- Валютные интервенции;
- Элементы социальной направленности.
Примеры:
- Индия: сохраняет таргет 4% по инфляции, но активно регулирует капитал и стимулирует экспорт.
- Индонезия: Центробанк напрямую финансировал дефицит бюджета в 2020–2021 годах.
- Мексика и Чили: проводят таргетирование, но вводят временные контрциклические меры.
Заключение: Новая реальность требует новых подходов
Пандемия не просто вызвала временные меры. Она перезапустила сам подход к ДКП, заставив:
- мыслить системно, а не шаблонно;
- включать в экономическую модель факторы нестабильности, уязвимости, доверия;
- признать, что экономическая устойчивость — это не только цифры, но и психология.
Что это значит для бизнеса, граждан и финансовых профессионалов:
- Следите не только за цифрами ставок, но и за коммуникацией ЦБ — она подскажет направление политики.
- Гибкость в стратегии управления ликвидностью, портфелем или инвестициями — ключ к выживанию в новых условиях.
- Роль доверия, прозрачности и стратегического прогнозирования выросла в разы — не только у ЦБ, но и у частных игроков.
Рекомендации для первых шагов:
- Внедрите мониторинг forward guidance крупнейших ЦБ в свои бизнес-процессы.
- Учитывайте макротренды, а не только ставку ЦБ, при принятии инвестиционных решений.
- Формируйте финансовую стратегию с допущением высокой волатильности: создавайте буферы, резервные планы, многосценарные модели.
Мир больше не вернётся к «старой» денежно-кредитной политике. Время стабильных ставок и моноцелей ушло. В новом мире побеждает тот, кто умеет не просто реагировать, а мыслить стратегически и творчески.
Вопросы и ответы
1. Почему пандемия стала переломным моментом для денежно-кредитной политики (ДКП)?
Пандемия вызвала одновременный шок спроса и предложения, что сделало традиционные цели ДКП — вроде контроля инфляции — недостаточными. Центробанки были вынуждены срочно переориентироваться на поддержание устойчивости экономики и финансовой системы.
2. Какие приоритеты ЦБ изменились после 2020 года?
Раньше в центре внимания была стабильность цен. Теперь ЦБ активно таргетируют устойчивый рост, занятость, финансовую стабильность и даже экологические цели. Это отражает более широкий социально-экономический подход к ДКП.
3. Какие новые инструменты появились в арсенале центральных банков?
Среди них — количественное смягчение (QE), нулевые и отрицательные ставки, прямые трансферты населению, цифровые валюты центральных банков (CBDC), целевые кредиты банкам, зелёные облигации.
4. Почему начали говорить о слиянии монетарной и фискальной политики?
В условиях кризиса правительства и ЦБ стали действовать согласованно: государства увеличивали расходы, а центробанки выкупали гособлигации и поддерживали низкие ставки. Это фактически стерло границу между двумя политиками.
5. Какую роль играет коммуникация ЦБ после пандемии?
Коммуникация (forward guidance) стала ключевым инструментом: прозрачные прогнозы и сигналы рынкам теперь так же важны, как и действия. Управление ожиданиями помогает стабилизировать поведение инвесторов и бизнеса.
6. Что изменилось в подходе развивающихся стран к ДКП?
Они перестали копировать западные модели и начали формировать собственные гибридные подходы: таргетируют инфляцию, но также используют валютные интервенции, регулирование капитала и социально ориентированные меры.
Автор статьи Иван Розальев
Иван Розальев — финансовый аналитик и обозреватель макроэкономических процессов с фокусом на трансформации денежно-кредитной политики в условиях нестабильности. Окончил Московский государственный институт международных отношений (МГИМО), кафедру мировой экономики.
В настоящий момент работает в Центре стратегических разработок, где занимается анализом влияния глобальных экономических трендов на финансовую политику стран с формирующимися рынками.
Публиковался в Forbes Russia, Ведомостях, на платформах Carnegie Politika и Re:Russia. В его работах — отрыв от догм, внимание к взаимосвязям между экономическими решениями и политическим контекстом, а также интерес к нестандартным экономическим инструментам и региональным моделям.
Отдельное внимание Иван уделяет темам монетарной коммуникации, взаимодействия центробанков с фискальной властью и формированию экономических ожиданий. Его аналитика регулярно используется в экспертных дискуссиях и при подготовке сценариев для частного сектора.
Источники
- Трансформация монетарной политики государств в период пандемии (CyberLeninka)
- Обзор денежно‑кредитной политики Банка России (Банк России, 2023)
- Кредитная политика ЦБ России в период COVID‑19 (МГУ)
- ДКП центральных банков в условиях и после COVID‑19 (CyberLeninka)
- Горбунов М. «Денежно‑кредитная политика России на современном этапе» (Астраханский ГТУ, 2024)
- Меры ДКП и фискальной политики в период пандемии (FinanceTP)
- Перспективы мировой экономики и роль ДКП (МВФ, апрель 2024)
- Циклы ставок монетарной политики (Econs.Online, 2024)